Заключение картельной сделки ОПЕК++, призванной стабилизировать мировой нефтяной рынок с сохранением предсказуемых и удобных для экспортеров нефти цен, априори не рассчитан на достижение результата в краткосрочной перспективе. Ибо всего лишь в течение марта падение рынка было столь значительным, что никакие искусственные, даже самые системные методы не в состоянии реанимировать его, вернув к состоянию хотя бы начала 2020 г.
Резкое падение мировых котировок до $23-25 за баррель позволило крупнейшим импортерам запастись дешевой нефтью, заполнив свои хранилища и отчасти стратегические запасы. Вот почему даже "черный понедельник" (20 апреля) с обвалом цены на американскую WTI до отрицательного значения был явлением вполне ожидаемым.
Торговля майскими фьючерсами с отрицательной ценой на бирже Нью-Йорка легко вписывается в сложившуюся конъюнктуру мирового рынка, до отвала заполненного приобретенной еще в марте дешевой нефтью. При этом можно прогнозировать, что с середины мая большинство стран начнут процесс постепенного выхода из карантина, что повлечет за собой рост экономической активности - разумеется, консервативными темпами. Это неизбежно приведет к росту котировок. Не случайно, что сегодня уже июньские фьючерсы на американской бирже продаются по $20.
Таким образом, рынок должен восстанавливаться постепенно и органически. И ждать резких скачков, как минимум, до лета не стоит.
В целом, сложившаяся ситуация в наибольшей степени бьет по интересам американской сланцевой промышленности, в особенности по малым предприятиям, выживающим преимущественно благодаря кредитам. И даже при относительной стабилизации ситуации к лету, с учетом высокой себестоимости американской сланцевой нефти, вероятность банкротства будет для них вполне реальной.
Очевидно, что это не может не повлиять на внутриполитическую обстановку в стране, ведь именно со "сланцевым бумом" президент Дональд Трамп связывает поддержку среднего класса с увеличением его доходов.Издержки цифровизации
Впрочем, сложившиеся реалии позволяют нам делать более долгосрочные и системные прогнозы. Базовый из них, пожалуй, сводится к тому, что потребление углеводородов в ближайшие десятилетия будет по-прежнему предопределять маркеры потребительского поведения человека. И в этом смысле крайне наивно полагать, что "цифровой вызов" пандемии коронавируса позволит базовым образом перестроить отношения между человеком и природой и сделать мир чище.
Цифровизация экономических, общественно-политических, культурных и даже просто межличностных отношений неизбежно повлечет за собой рост потребления электроэнергии. В свою очередь, разрабатываемые и применяемые энергоэффективные технологии уже сегодня не успевают за распространением волн диджитал-культуры. Более того, при сохранении нынешних темпов цифровизации, к 2040 г. мир может столкнуться с беспрецедентным энергетическим кризисом.
K 2015 г. количество используемых в мире персональных компьютеров превысило 2 млрд, и этот показатель демонстрирует тенденцию непрерывного увеличения. При этом рост энергопотребления формируется также благодаря потерям электроэнергии за счет неэффективных источников питания электронных приборов, многие из которых продолжают использовать электроэнергию будучи выключенными, однако не отсоединенными от сети.
Как отмечается в отчете Ассоциации производителей полупроводников, уже к 2040 г. мировая энергосистема будет не в состоянии питать компьютеры. Это означает, что к указанному периоду придется как минимум удвоить добычу нефти, газа, а также урана для стабильной генерации электроэнергии в необходимых объёмах (более 5000 ГВт). При этом уповать на возобновляемые источники означает идти по достаточно опасному пути, так как ни ветер, ни солнце не обеспечивают стабильную и гарантированную генерацию. (Пока обойдем стороной возможные экологические риски, формируемые развитием возобновляемой энергетики в промышленных масштабах).
В целом, человек продолжит оставаться энергозависимым, и это, пожалуй, будет одним из главных детерминантов мировой экономики и, следовательно, политики в ближайшие десятилетия.
Свежие комментарии