Османы снова взяли Константинополь: собор Святой Софии объявлен мечетью

Турки сделали христианский собор Святой Софии мечетью...

... Представители разных церквей и политических ветвей вяло что-то прокомментировали. Язык изумительный, безвкусный, как морковь на пару: "вековая традиция межконфессионального мира и уважения может быть прервана", "храм не должен быть причиной конфликта", "сожалеем".

Этим же языком в равной степени можно описать не только превращение Софии в мечеть, но и поломку водопровода в городском районе. А один популярный чиновник договорился до того, что "София внутреннее дело Турции".

Вот как.

Внутреннее, оказывается, дело.

Тогда хотелось бы спросить мудреца - а египетские пирамиды, Джоконда, Сикстинская капелла, Афинский акрополь, Собор Василия Блаженного внутреннее дело Египта, Франции, Италии, Греции, России? По его логике так и есть. То есть можно их по воле властей этих стран перестраивать, сносить, перекрашивать, закрывать-открывать. Так?

Не так.

Есть достижения культуры, давно переросшие социальные, эпохальные, политические, финансовые границы. На них стоит цивилизованное человечество, они принадлежат всем, а эти страны просто их хранители. Это наша культура не по праву приобретения, а по праву усвоения, преображения души, это не средство решения политических и финансовых вопросов, не способ шантажа, а средство трансформации природы человека, придания человеку новых сущностей.

Это образцы, к которым трансцендентна любая живая душа. Беречь их - обязанность. Потому что разрушь, перекрась, закрой, поменяй - и у каждого из миллионов живущих станет меньше связей с прошлым, с другими, с самим собой, станет беднее инструментарий преображения мира, передачи чужих трагедий и взлетов духа.

Когда погромщики сожгли "Путешествие Наполеона в Египет", когда взорвали Бамианские статуи Будды, когда разгромили Багдадский музей - чего-то в нас стало меньше. Это как умерший, ушедший, но не оставленный человек - все время, как раньше, хочется что-то спросить, обратиться, встретиться - и тут вспоминаешь, что все... Слова есть, а того, кто поймет, нет, сказать некому.

Особенно важно, когда владеющие этими явлениями культуры владеют ими не по праву наследника, а по праву захватчика. Достался тебе фамильный портрет предка или ты купил чей-то портрет в антикварной лавке - разница есть. В первом случае ты утвержден в истории, категории вечной, во втором - в превосходстве, категории сиюминутной. Так пирамиды достались арабам, так буддийские и зороастрийские храмы достались афганцам, так София досталась туркам. Захвачена, но не освоена, ибо ее ни в какой другой культуре, кроме христианской, освоить нельзя. Мечетью не станет - все равно будет храм, переделанный в мечеть, раздражающий добропорядочных мусульман чужими ликами, непонятными надписями, чуждой культурой, иной традицией. То есть придется пойти дальше - замазывать, заклеивать, завешивать, убирать, стирать. А легендарный священник, который до сих пор со Святыми Дарами сокрыт в стене алтаря - его как выковырнуть даже не из храма - из исторической памяти?

Вещи очевидные. Но дряблое, ленивое, просиженное на совещаниях, растраченное в скандалах и интригах сердце, дырявая, прохудившаяся, засаленная на светских раутах и корпоративах душа нынешних чиновников (как церковных, так и светских) уже не способны вознегодовать, ужаснуться, пойти в собор и встать там у алтаря, защитить перед Богом. Нет, дальше "сожалений" и "сокрушений" уже никто пойти не в состоянии.

Можно лишь представить, как они вели бы себя в 1453 году. На их глазах берут Константинополь, Константин XI произносит легендарную "эпитафию Римской империи", защитники стоят насмерть - а эти бормочут: "сожалеем", "надеемся, что проявят благоразумие", "это их внутреннее дело".

Собственно, так оно и есть.

На Наших глазах второй раз взят Константинополь.